Про мальчика Йоннаса и толерантность
Apr. 7th, 2012 03:09 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mrs_mcwinkie2Вокруг меня все очень любят поругать такое понятие, как "толерантность", считая его чуть ли не антихристианским, привнесенном с прогнившего Запада, чуждым нашей культуре, лживым и страшно вредным. Вот по этому поводу есть у меня одна история. Я долго думала, прежде чем ее написать, не хочется общаться с троллями и неадекватом, впрочем, пусть будет, как будет. Надеюсь, я никак не обижаю этим постом родителей деток с генетической патологией. Если я все-таки как-то их задела, приношу свои извинения. Я просто честно старалась описать все свои чувства и ощущения, возможно у меня не слишком хорошо получилось.
Несколько лет назад я познакомилась с мальчиком Йоннасом. У него тяжелое генетическое заболевание, при котором дети живут только до 7 лет. Йоннасу - 12 - он единственный.
Когда я в первый раз увидела мальчика, на меня напал мистический ужас и мне захотелось быстро убежать, и скорее всё позабыть. Болезнь совершенно его изуродовала. Я, человек, повидавший много разных деток, была в шоке. Попробую его описать: Лицо Йоннаса совсем не детское, больше всего он напоминает взрослого, отягощенного самыми страшными пороками (привет физиогномистам); нос расплющен, глаза - щелки и взгляда как такового просто нет, низкий лоб и тяжелая челюсть. Он не ходит, сидит в корсете в коляске, руки и ноги постоянно совершают беспорядочные хаотичные движения, он не говорит и кажется, что никак не реагирует на окружающих, на лице постоянная маска отвращения и пренебрежения ко всему на свете. Еще раз повторю, хотелось в страхе убежать. Однако, мне надо было поговорить с его мамой по важному для меня делу.
Первым делом я сделала все, чтобы на лице моем появилась доброжелательная улыбка. Дальше, предварительно поздоровавшись с Йоннасом, я вела разговор уже с его мамой, стараясь иногда отвлекаться и обращаться и к мальчику, чтобы он не чувствовал себя покинутым (что стоило мне немалых усилий на первых порах). Он никак на это не реагировал, впрочем и дополнительных признаков недовольства не проявлял.
Через некоторое время я уже смогла воспринимать его просто как ребенка, который сильнейшим образом пострадал от ужасной болезни. То, что я проявляла в первое время по отношению к нему, я и называю толерантностью. Тем самым намордником, который укрощает дикого зверя, который во всех нас сидит. Однако постепенно (я с Йоннасом потом еще встречалась несколько раз) мое чувство трансформировалось, мне захотелось сделать что-нибудь, чтобы он обратил на меня внимание, чтобы ему было приятно и интересно. В идеале, конечно, мечталось бы, чтобы он улыбнулся... Так из сухой, умственной толерантности, начали появляться сердечные чувства - сначала сочувствие, милосердие, человеколюбие, а потом, постепенно, - симпатия, искренняя дружелюбность и приязнь. Я надеюсь с ним еще встретиться, мне хочется с ним пообщаться, попробовать увидеть его получше сквозь скорлупу недуга.
В заключение - Йоннас живет в Германии, учится в школе и вполне благополучен. И, да, я от всего сердца желаю ему побольше здоровья. Самим фактом своего существования, ничего дополнительно не предпринимая, он удивительным образом делает наш мир лучше, чище, светлее и добрее. И это не просто высокие слова, а так и есть.
Несколько лет назад я познакомилась с мальчиком Йоннасом. У него тяжелое генетическое заболевание, при котором дети живут только до 7 лет. Йоннасу - 12 - он единственный.
Когда я в первый раз увидела мальчика, на меня напал мистический ужас и мне захотелось быстро убежать, и скорее всё позабыть. Болезнь совершенно его изуродовала. Я, человек, повидавший много разных деток, была в шоке. Попробую его описать: Лицо Йоннаса совсем не детское, больше всего он напоминает взрослого, отягощенного самыми страшными пороками (привет физиогномистам); нос расплющен, глаза - щелки и взгляда как такового просто нет, низкий лоб и тяжелая челюсть. Он не ходит, сидит в корсете в коляске, руки и ноги постоянно совершают беспорядочные хаотичные движения, он не говорит и кажется, что никак не реагирует на окружающих, на лице постоянная маска отвращения и пренебрежения ко всему на свете. Еще раз повторю, хотелось в страхе убежать. Однако, мне надо было поговорить с его мамой по важному для меня делу.
Первым делом я сделала все, чтобы на лице моем появилась доброжелательная улыбка. Дальше, предварительно поздоровавшись с Йоннасом, я вела разговор уже с его мамой, стараясь иногда отвлекаться и обращаться и к мальчику, чтобы он не чувствовал себя покинутым (что стоило мне немалых усилий на первых порах). Он никак на это не реагировал, впрочем и дополнительных признаков недовольства не проявлял.
Через некоторое время я уже смогла воспринимать его просто как ребенка, который сильнейшим образом пострадал от ужасной болезни. То, что я проявляла в первое время по отношению к нему, я и называю толерантностью. Тем самым намордником, который укрощает дикого зверя, который во всех нас сидит. Однако постепенно (я с Йоннасом потом еще встречалась несколько раз) мое чувство трансформировалось, мне захотелось сделать что-нибудь, чтобы он обратил на меня внимание, чтобы ему было приятно и интересно. В идеале, конечно, мечталось бы, чтобы он улыбнулся... Так из сухой, умственной толерантности, начали появляться сердечные чувства - сначала сочувствие, милосердие, человеколюбие, а потом, постепенно, - симпатия, искренняя дружелюбность и приязнь. Я надеюсь с ним еще встретиться, мне хочется с ним пообщаться, попробовать увидеть его получше сквозь скорлупу недуга.
В заключение - Йоннас живет в Германии, учится в школе и вполне благополучен. И, да, я от всего сердца желаю ему побольше здоровья. Самим фактом своего существования, ничего дополнительно не предпринимая, он удивительным образом делает наш мир лучше, чище, светлее и добрее. И это не просто высокие слова, а так и есть.
